Добавить ярких красок
Картины Панковой не перепутаешь ни с какими другими. Буйство красок, мозаичная техника, плотный воздух. На полотнах фигуры прекрасных дам – без лица, без каждодневной маски; диковинные птицы, роскошные цветы. Мазки на холсте положены словно не кистью, а крылом вспорхнувшей птицы, брызгами фонтана цветной воды. Настоящий фейерверк красок и эмоций.
СПРАВКА
Наталия Панкова родилась в Горьком в 1965 году. Окончила Горьковское художественное училище и Московский экстерный гуманитарный университет. Магистр искусствоведения. Член Союза художников России. Советник представителя МИД России в Нижнем Новгороде по вопросам культуры. С 1988 года – участник и организатор выставок в Москве, Нижнем Новгороде, зарубежных проектов в Испании, Италии, Германии, Франции, Люксембурге, Великобритании, Австрии, Венгрии, Словакии, Финляндии, Боснии и Герцеговине, Литве, Китае, Алжире, Сирии.
– Наталия, каждый художник когда-то проходит период ученичества. На кого вы ориентировались в годы становления, кому подражали, кто повлиял на вас в большей степени?
– На самом деле, этот период бывает очень разным у художников, и не всегда связан со студенчеством. Иногда, бывает, человек учится всю жизнь. Когда я была еще ребенком, у меня была потрясающая учительница Майя Михайловна Черникова в художественной школе № 1. Это был удивительный человек и талантливый педагог. Все, что я сейчас умею, дала она. В художественном училище я получила базовое образование, но обучение не оставило яркого следа в памяти.
«Черный пруд»
– А потом мои друзья из творческого объединения «Черный пруд» стали для меня наставниками. Причем, не конкретно кто-то один из авторов, а именно все вместе. Мне было с ними очень интересно. Объединение появилось в 1987 году, и через год я к нему примкнула. Несмотря на большую разницу в возрасте, художники тепло меня приняли, опекали. Когда им что-то не нравилось в моих работах, то говорили об этом открыто. Как-то они приехали все вместе ко мне домой. Смотрели работы, давали свои советы. Я слушала одного, другого, третьего. И поняла, что если я прислушаюсь к тому, что говорит Коля Сметанин, то у меня получится живопись Коли Сметанина, если я послушаю Гену Урлина, то у меня будет живопись Гены Урлина, и так далее. Поэтому я принимала только то, что мне было близко. Это и есть школа, когда мы учимся не только у старинных мастеров и педагогов, но и у коллег. До сих пор мы с «чернопрудовцами» тесно общаемся, обмениваемся мнениями о картинах.
Если же говорить о кумирах, то у меня не было какого-то конкретного любимого художника, зато было любимое время – конец XIX – начало XX веков, в искусстве совершенно потрясающее – начиная от французских импрессионистов и заканчивая российским авангардом. Мне нравилась смелость художников в творчестве.
Яркие цвета не приветствовались
– Долгое время в нашей стране главным методом в искусстве был соцреализм. Были у вас такие работы?
– Конечно. Когда мы учились, именно только такие и были. Мало того, педагоги в художественном училище очень строго относились к цвету. Яркие цвета не приветствовались. Нижегородская школа была сдержанной в цветовых решениях. Сейчас все, конечно, изменилось. А тогда, я помню, если на холст добавляла ярких красок, на меня смотрели строго и говорили: «это убрать!» Именно поэтому мне хотелось писать не так, как учили, а так, как мне хочется, не повторять кого-то, потому что таких много. На самом деле, у нас на курсе училось много талантливых ребят, которые потом не состоялись в профессии только потому, что их загнали в определенные рамки, которые те побоялись сломать.
– Как возникают сюжеты ваших картин, где вы находите источник вдохновения?
– По-разному. Например, серия портретов музыкантов в 90-х годах была создана после моих посещений концертов. Я приходила домой и, все еще находясь под впечатлением от музыки, начинала рисовать. Вдохновляют встречи с друзьями, отдых на природе.
– Как бы вы сами определили свой авторский стиль?
– Думаю, что манера моего письма – это экспрессионизм, но в позитивных тонах. Я пишу только тогда, когда мне хорошо. Свои плохие периоды не хочу сохранять в жизни. Для меня это спасение. Я создала свой мир, в котором мне комфортно.
«Я люблю людей»
– Чем обусловлена ваша активная общественная жизнь?
– Получив профессию, я работала в Советском пищеторге, занималась оформительством. Выполняла заказы на дому, а все свободное время посвящала живописи. Ни с кем практически не общалась. Так, однажды, относя заказ, я шла по улице Свердлова мимо кафе «Космос» и решила зайти выпить кофе. А потом думаю: «Но там же люди, они меня увидят». Эта мысль заставила меня остановиться. Я посмотрела на себя со стороны и рассердилась. Зашла все-таки в кафе. Поняла, что так нельзя. С тех пор стала стараться быть ближе к людям, участвовать во всех общественных проектах, не имея какого-то корыстного интереса. Отсутствие коммуникаций – проблема многих художников, они часто боятся живого общения.
К тому же в начале моего творческого пути было несколько случаев, когда интересные проекты срывались по вине организаторов, когда я поняла, что если хочешь сделать что-то хорошо, сделай это сама. Быть арт-менеджером у меня неплохо получается. Я люблю людей. А здесь ты выходишь из своего тесного мира, общаешься с людьми, с которыми в обычной жизни никогда бы не встретился.
– Были предложения остаться за границей, почему не случилось?
– Я человек, который любит путешествовать, но комфортно чувствую себя только в России. У меня здесь дом, семья, друзья, и это бросить невозможно. Я и так могу поехать в любой город, посмотреть мир без переезда за границу.
Панно на Клубном доме
– Помимо картин на выставках где-то в Нижнем Новгороде еще можно увидеть ваше творчество?
– На улице Нижегородской есть Клубный дом, с улицы Гоголя его хорошо видно. На нем большая декоративная роспись, абстрактная композиция. Это моя авторская работа. Когда построили здание, застройщик Евгений Березин решил, что из этого дома можно сделать произведение искусства. Предложил мне расписать дом. Я сделала три живописных работы, и один из холстов потом был перенесен на стену. Строители наносили изображение по клеточкам, я взбиралась на леса и контролировала процесс. Причем были сделаны инструменты с волнистым краем, которыми мастера повторяли мазок художника. Так что получилась роспись, напоминающая фактуру живописи. Жильцы этого дома и дома напротив потом благодарили меня за такой подарок. Говорили: «Смотрим из окна на дом «с веточкой», и душа радуется». Потом были еще проекты по созданию других арт-объектов, автомобили и катер. А за «Клубный дом на Нижегородской» мы с архитектором Виктором Быковым получили премию Нижнего Новгорода. За эту же работу я стала лауреатом премии «Новая интеллигенция» газеты «Московские новости».
Выйти за рамки
– То есть вы не против стрит-арта?
– Стрит-арт уже давно стал частью нашей жизни. Есть талантливые решения, которые вписываются в пространство города, а есть разрушающие. В идеале, когда берешься за объекты уличного искусства, нужно работать в согласии с архитектурным решением. Когда художник заходит на территорию архитектора, он активно вмешивается в его концепцию. Если это уместно, гармонично, то получается хорошо. А когда художник пытается переплюнуть архитектора, то это уже варварство. В целом сегодня стрит-арт стал видом искусства. Но, как и в живописи, когда не каждая картина удается, не каждый художник талантлив, так и здесь не все может быть удачным и интересным.
Хорошее время для художников
– Насколько нижегородским художникам легко, комфортно работается?
– У нас сейчас очень сложное время, но для художников оно хорошее. В городе одновременно проходит много интересных выставок. В НГХМ сейчас несколько корпусов: в Кремле, на Верхневолжской набережной, Манеж, Пакгаузы, «Современное искусство» на площади Минина. У художников есть возможность не только выставить свои работы, но и увидеть мировые шедевры, которые привозят из других регионов. Прекрасный культурный центр «Рекорд» стал выставочной площадкой города. Появились частные галереи, которые не только продают картины, но и делают выставки. Одна из них – галерея «Луна».
– Вы принимаете участие в образовательных проектах. Выезжаете в разные районы области, проводите мастер-классы. Что это вам дает?
– В этом году я участвовала в проекте по реализации программы «Пушкинская карта» по линии министерства культуры Нижегородской области. Вместе с искусствоведом Сабиной Мельник мы ездили на север Нижегородской области в детскую художественную школу в Тонкине, потом к нам приезжали ребята из области, и мы проводили совместный мастер-класс в кинотеатре «Орленок».
В прошлые годы мастер-классы проходили у меня в мастерской с ребятами из детского дома. Был интересный проект с воспитанниками Арзамасского детского приюта. Мы работали вместе несколько дней, а результатом стала выставка живописных произведений, которую мы сделали в Нижегородском выставочном комплексе, издали красочный каталог с работами ребят. Несколько лет назад я ездила работать с одаренными детьми в лагере «Орленок» в Краснодарском крае. Были мастер-классы в других странах, например в Республике Сербской.
К сожалению, я не могу себе позволить заниматься постоянно педагогической деятельностью, потому что она привязывает к месту, а я много езжу с выставками в разные города и страны. Но общение с детьми для меня радость. Когда из маленького, неуверенного человечка вырастает художник, это для педагога большое счастье. И совсем не обязательно, станет ли это профессией в будущем, – этот человек будет смотреть на мир другими глазами. Современный художник не может быть равнодушным. Общаясь с детьми, отдавая им свои знания, я получаю эмоции, ответную любовь, которые помогают мне жить.
Елена Анисимова
Фото из архива Наталии Панковой
